Жили в лесу Белка, Иголка и Рукавица. Белка всегда там жила, испокон веку. Рукавицу как-то зимой на пеньке лесоруб забыл — вот она и стала лесным жителем. А Иголка была не простая, а ежиная.
Старый ёж осенью об еловый пенёк тёрся. Одна иголка за кору уцепилась, спряталась. Ёж ушёл, а она осталась. Ёж ее не стал искать — у него иголок много.
Долго ли, коротко ли — повстречались Белка с Иголкой и Рукавицей. Кое-как перезимовали, а тут и весна пришла.
— Хочется мне берёзового сока,— сказала Белка.— Вот только как добыть его, не знаю. А как было бы хорошо: нас трое, и вот три берёзки стоят. Соку на всех хватит.
Иголка говорит:
— Давайте вместе за дело возьмёмся. Ты, сестрица Рукавица, берёсту сдирай, я буду из той берёсты туески сшивать, а Белка кору на берёзе нагрызёт — сок в
туесок и потечёт.
Так и сделали. Один туесок — для Белки, другой — для Рукавицы, третий — для Иголки.
На каждой берёзке по туеску повесили. Кап-кап-кап — это сок в туески течёт. Напились друзья вкусного сока, легли спать.
— Сторожить надо, — сказала Иголка, — вдруг ночью кто-нибудь придёт, туески унесёт.
— Пусть каждый свою берёзку и стережёт! — крикнула Белка сверху.
Иголка удивилась:
— Ты не будешь спать, и я не буду спать, Рукавица-сестрица глаз не сомкнёт всю ночь. Давайте лучше по очереди: двое спят — третий караулом ходит.
Но Рукавица и Белка только посмеялись над Иголкой.
— Каждый пусть за своим деревом смотрит! — сказала Белка.
— Мала ты нам советы давать! — проговорила Рукавица.
Так и сидели всю ночь. Да под утро не утерпели — заснули.
Утром Рукавица проснулась, заплакала:
— Украли, украли! Всё разорили!
Проснулись Белка с Иголкой, прибежали. Видят: сок, что за ночь скопился, кто-то выпил, а туесок берестяной на землю бросил, порвал. Смастерили для Рукавицы новый туесок.
— По очереди караулить надо, — снова сказала Иголка. — А так нас всех по одному и ограбят.
— Нет, теперь я уж не засну, — отвечает Рукавица. — Поймаю вора ночного.
— А у меня туесок высоко прилажен, — говорит Белка. — До него никто не дотянется!
— Ладно, пенять на себя будете,— сказала Иголка.
На следующую ночь под утро опять всех сторожей сон сморил. Вор тут как тут: все три туеска опрокинул, изорвал, весь сок выпил.
Волей-неволей пришлось Белке и Рукавице поступить, как Иголка присоветовала. Стали по очереди сторожить: первой выпало караулить Белке, потом — Рукавице, а последней, под утро, — Иголке.
А сок берёзовый Лисица воровала. Она ждала, пока Белка, Иголка и Рукавица заснут, и лакомилась, сколько её душе угодно было.
А в этот раз пришла, смотрит — Белка спит, Рукавица спит. На Иголку рыжая никогда внимания не обращала — мала уж очень, травинке по пояс едва достаёт.
Лисица решила начать с той берёзки, на которой Белкин туесок был приторочен.
Прыгает, лапой тянется, вот-вот собьёт туесок. Иголка поближе подобралась, кричит:
— Ой, проснитесь, Рукавица вместе с Белочкой-сестрицей! Я сторожем стояла, я воровку поймала!
Голосок у Иголки тоненький, едва слышно. Не просыпаются Белка с Рукавицей.
Тогда Иголка изловчилась и, как только Лисица снова прыгнула, она точно под её лапу заднюю встала. Лисица на землю упала, Иголка в лапу и воткнулась.
— Ой-ой-ой! — завизжала Лисица.
Не только Белка с Рукавицей, а даже все лесные жители вокруг проснулись.
Лисица на трёх лапах скачет, вокруг себя кружится, Иголку вытащить не может.
Белка на землю соскочила, принялась Лисице в глаза прель да сухие листья бросать. Такую пыль подняла — ничего не видно.
Рукавица Лисицу по бокам, по носу хлещет-шлёпает, приговаривает:
— Не ходи за чужим добром, а приди попроси добром!
Едва-едва рыжая дохромала до своей норы. Весь день чихала да лапу лизала. Только к вечеру и прочихалась, лиходейка.
— Когда мы вместе взялись — и Лисы не испугались! — сказала Иголка.
Так они втроём долго ещё потом жили, друг друга в беде не оставляли. Наверное, и до сих пор живут где-нибудь.
Ватагин Марк (сост.). Белая лебедь. М.: Малыш, 1987. — 100 с.: ил. Сказки народов РСФСР.
Для дошкольного возраста. Художник А. Коковкин.
