У нас в колхозе картошку с осени закапывают в сосняке. Там песок, картошка лежит всю зиму и не портится. Весной ее вырывают из песка и садят. А в сосняке остаются глубокие ямы. Вот раз шел один наш колхозник по этому сосняку и слышит: будто скребется кто в яме? Подошел к яме, а там на дне — совсем незнакомый зверь. Ростом с собачку, толстый, сам весь в белой и черной шерсти. У колхозника был с собой топор. Долго не раздумывая, колхозник наклонился над ямой да стукнул зверя обухом по голове. Зверь упал. Колхозник вытащил его из ямы, перекинул через плечо и пошел домой. Дома скинул зверя на пол и говорит своим сыновьям: — Глядите, какого я зверя пристукнул в сосняке.
Совсем непонятный зверь. Даже и прозванья его не знаю. Старший сынишка поглядел на зверя, — а зверь толстый, ноги короткие, рыло свинячье, — говорит:
— Это лесной поросенок. Средний сынишка поглядел зверю на когти, — а когти у зверя длинные, страшные, — и говорит:
— Это волчонок. А младший сынишка поднял зверю верхнюю губу, поглядел на его зубы, — а зубы у зверя хищные, клыкастые, — и говорит: — Медвежонок.
— нет, — сказал колхозник, — не поросенок, не волчонок и не медвежонок. Совсем непонятный зверь. Пойду за лесником. Лесник должен знать. Взял шапку, вышел и дверь за собой захлопнул.
Через малое время вернулся с лесником, открывает дверь, — а ребята его все трое — на печке сидят, ноги поджали и кричат ему:
— Тятя, не входи! — Тятя, он живой! — Кусачий!
Колхозник остановился на пороге, а зверь шасть у него между ног, да с крыльца, да в калитку. Хрюкнул и пропал в кустах. А лесник, что стоял позади колхозника, и говорит:
— Плохо ты его стукнул. Это зверь лесной, живучий. По-нашему — язвук, по-ученому — барсук. В норах живет. Ест коренья, да лягушек, да слизняков. Ребята спрашивают с печки: — А людей он не есть? — Людей не трогает.; — А мы-то страху натерпелись! И полезли с печки. — Эх, знать бы! Мы печеной картошки ему дали б Вкусной!
