Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

К аудио версии Слушать

Воробей Воробеич дружил с Ершом Ершовичем. И каждый звал друг друга к себе в гости, обещая угостить разными кушаньями. Но один не мог зайти в воду, а другой взлететь в воздух. Так и дружили, вплоть до холодной зимы. А зимой Воробей Воробеич прилетал к воде и напиться и всегда звал своего друга. Оба рассказывали, друг другу, как зиму переносят и насколько трудно им приходиться.

Воробей Воробеич и Ерш Ершович жили в большой дружбе. Каждый день летом Воробей Воробеич прилетал к речке и кричал:

– Эй, брат, здравствуй!.. Как поживаешь?

– Ничего, живем помаленьку, – отвечал Ерш Ершович. – Иди ко мне в гости. У меня, брат, хорошо в глубоких местах… Вода стоит тихо, всякой водяной травки сколько хочешь. Угощу тебя лягушачьей икрой, червячками, водяными козявками…

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

– Спасибо, брат! С удовольствием пошел бы я к тебе в гости, да воды боюсь. Лучше уж ты прилетай ко мне в гости на крышу… Я тебя, брат, ягодами буду угощать, – у меня целый сад, а потом раздобудем и корочку хлебца, и овса, и сахару, и живого комарика. Ты ведь любишь сахар?

– Какой он?

– Белый такой…

– Как у нас гальки в реке?

– Ну вот. А возьмешь в рот – сладко. Твою гальку не съешь. Полетим сейчас на крышу?

– Нет, я не умею летать, да и задыхаюсь на воздухе. Вот лучше на воде поплаваем вместе. Я тебе всё покажу…

Воробей Воробеич пробовал заходить в воду, – по колена зайдет, а дальше страшно делается. Так-то и утонуть можно! Напьется Воробей Воробеич светлой речной водицы, а в жаркие дни покупается где-нибудь на мелком месте, почистит перышки и опять к себе на крышу. Вообще жили они дружно и любили поговорить о разных делах.

– Как это тебе не надоест в воде сидеть? – часто удивлялся Воробей Воробеич. – Мокро в воде, – еще простудишься…

Ерш Ершович удивлялся в свою очередь:

– Как тебе, брат, не надоест летать? Вон как жарко бывает на солнышке: как раз задохнешься. А у меня всегда прохладно. Плавай себе, сколько хочешь. Небойсь летом все ко мне в воду лезут купаться… А на крышу кто к тебе пойдет?

– И еще как ходят, брат!.. У меня есть большой приятель – трубочист Яша. Он постоянно в гости ко мне приходит… И веселый такой трубочист, – всё песни поет.

Чистит трубы, а сам напевает. Да еще присядет на самый конек отдохнуть, достанет хлебца и закусывает, а я крошки подбираю. Душа в душу живем. Я ведь тоже люблю повеселиться.

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

У друзей и неприятности были почти одинаковые. Например, зима: как зяб бедный Воробей Воробеич! Ух, какие холодные дни бывали! Кажется, вся душа готова вымерзнуть. Нахохлится Воробей Воробеич, подберет под себя ноги да и сидит. Одно только спасение – забраться куда-нибудь в трубу и немного погреться. Но и тут беда.

Раз Воробей Воробеич чуть-чуть не погиб благодаря своему лучшему другу – трубочисту. Пришел трубочист да как спустит в трубу свою чугунную гирю с помелом, – чуть-чуть голову не проломил Воробью Воробеичу. Выскочил он из трубы весь в саже, хуже трубочиста, и сейчас браниться:

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

– Ты это что же, Яша, делаешь-то? Ведь этак можно и до смерти убить…

– А я почем же знал, что ты в трубе сидишь!

– А будь вперед осторожнее… Если бы я тебя чугунной гирей по голове стукнул, – разве это хорошо?

Ершу Ершовичу тоже по зимам приходилось несладко. Он забирался куда-нибудь поглубже в омут и там дремал по целым дням. И темно, и холодно, и не хочется шевелиться. Изредка он подплывал к проруби, когда звал Воробей Воробеич. Подлетит к проруби воды напиться и крикнет:

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

– Эй, Ерш Ершович, жив ли ты?

– Жив… – сонным голосом откликается Ерш Ершович. – Только всё спать хочется. Вообще скверно. У нас все спят.

– И у нас тоже не лучше, брат! Что делать, приходится терпеть… Ух, какой злой ветер бывает!.. Тут, брат, не заснешь… Я всё на одной ножке прыгаю, чтобы согреться. А люди смотрят и говорят: «Посмотрите, какой веселенький воробушек!» Ах, только бы дождаться тепла… Да ты уж опять, брат, спишь?..
А летом опять свои неприятности. Раз ястреб версты две гнался за Воробьем Воробеичем, и тот едва успел спрятаться в речной осоке.

– Ох, едва жив ушел! – жаловался он Ершу Ершовичу, едва переводя дух. – Вот разбойник-то!.. Чуть-чуть не сцапал, а там бы – поминай как звали.

– Это вроде нашей щуки, – утешал Ерш Ершович. – Я тоже недавно чуть-чуть не попал ей в пасть. Как бросится за мной, точно молния! А я выплыл с другими рыбками и думал, что в воде лежит полено, а как это полено бросится за мной…

Для чего только эти щуки водятся? Удивляюсь и не могу понять…

– И я тоже… Знаешь, мне кажется, что ястреб когда-нибудь был щукой, а щука была ястребом. Одним словом, разбойники…

II

Да, так жили да поживали Воробей Воробеич и Ерш Ершович, зябли по зимам, радовались летом; а веселый трубочист Яша чистил свои трубы и попевал песенки. У каждого свое дело, свои радости и свои огорчения.

Однажды летом трубочист кончил свою работу и пошел к речке смыть с себя сажу. Идет да посвистывает, а тут слышит – страшный шум. Что такое случилось? А над рекой птицы так и вьются: и утки, и гуси, и ласточки, и бекасы, и вороны, и голуби. Все шумят, орут, хохочут – ничего не разберешь.

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

– Эй, вы, что случилось? – крикнул трубочист.

– А вот и случилось… – чиликнула бойкая синичка. – Так смешно, так смешно!.. Посмотри, что наш Воробей Воробеич делает… Совсем взбесился.

Синичка засмеялась тоненьким-тоненьким голоском, вильнула хвостиком и взвилась над рекой.

Когда трубочист подошел к реке, Воробей Воробеич так и налетел на него. А сам страшный такой: клюв раскрыт, глаза горят, все перышки стоят дыбом.

– Эй, Воробей Воробеич, ты это что, брат, щумишь тут? – спросил трубочист.

– Нет, я ему покажу!.. – орал Воробей Воробеич, задыхаясь от ярости. – Он еще не знает, каков я… Я ему покажу, проклятому Ершу Ершовичу! Он будет меня поминать, разбойник…

– Не слушай его! – крикнул трубочисту из воды Ерш Ершович. – Все-то он врет…

– Я вру? – орал Воробей Воробеич. – А кто червяка нашел? Я вру!.. Жирный такой червяк! Я его на берегу выкопал… Сколько трудился… Ну, схватил его и тащу домой, в свое гнездо. У меня семейство, – должен я корм носить… Только вспорхнул с червяком над рекой, а проклятый Ерш Ершович, – чтоб его щука проглотила! – как крикнет: «Ястреб!» Я со страху крикнул, – червяк упал в воду, а Ерш Ершович его и проглотил… Это называется врать?! И Ястреба никакого не было.

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

– Что же, я пошутил, – оправдывался Ерш Ершович. – А червяк действительно был вкусный…

Около Ерша Ершовича собралась всякая рыба: плотва, караси, окуни, малявки – слушают и смеются. Да, ловко пошутил Ерш Ершович над старым приятелем! А еще смешнее, как Воробей Воробеич вступил в драку с ним. Так и налетает, так и налетает, а взять ничего не может.

– Подавись ты моим червяком! – бранился Воробей Воробеич. – Я другого себе выкопаю… А обидно то, что Ерш Ершович обманул меня и надо мной же еще смеется. А я его еще к себе на крышу звал… Хорош приятель, нечего сказать. Вот и трубочист Яша то же скажет… Мы с ним тоже дружно живем и даже вместе закусываем иногда: он ест – я крошки подбираю.

– Постойте, братцы, это самое дело нужно рассудить, – заявил трубочист. – Дайте только мне сначала умыться… Я разберу ваше дело по совести. А ты, Воробей Воробеич, пока немного успокойся…

– Мое дело правое, – что же мне беспокоиться! – орал Воробей Воробеич. – А только я покажу Ершу Ершовичу, как со мной шутки шутить…

Про воробья воробеича, Ерша Ершовича и веселого трубочиста Яшу

Трубочист присел на бережок, положил рядом на камешек узелок со своим обедом, вымыл руки и лицо и проговорил:

– Ну, братцы, теперь будем суд судить… Ты, Ерш Ершович, – рыба, а ты, Воробей Воробеич, – птица. Так я говорю?

– Так! так!.. – закричали все: и птицы и рыбы.

– Будем говорить дальше. Рыба должна жить в воде, а птица – в воздухе. Так я говорю? Ну, вот… А червяк, например, живет в земле. Хорошо. Теперь смотрите…
Трубочист развернул свой узелок, положил на камень кусок ржаного хлеба, из которого состоял весь его обед, и проговорил:

– Вот, смотрите: что это такое? Это – хлеб. Я его заработал, и я его съем; съем и водицей запью. Так? Значит, пообедаю и никого не обижу. Рыба и птица тоже хочет пообедать… У вас, значит, своя пища. Зачем же ссориться? Воробей Воробеич откопал червячка, значит, он его заработал, и, значит, червяк – его…

– Позвольте, дяденька… – послышался в толпе птиц тоненький голосок.

Птицы раздвинулись и пустили вперед Бекасика-песочника, который подошел к самому трубочисту на своих тоненьких ножках.

– Дяденька, это неправда.

– Что неправда?

– Да червячка-то ведь я нашел… Вон спросите уток, – они видели. Я его нашел, а Воробей налетел и украл.

Трубочист смутился. Выходило совсем не то.

– Как же это так?.. – бормотал он, собираясь с мыслями. – Эй, Воробей Воробеич, ты это что же, в самом деле, обманываешь?

– Это не я вру, а Бекас врет. Он сговорился вместе с утками…

– Что-то не тово, брат… гм… да! Конечно, червячок – пустяки; а только вот нехорошо красть. А кто украл, тот должен врать… Так я говорю? Да…

– Верно! Верно!.. – хором крикнули опять все. – А ты все-таки рассуди Ерша Ершовича с Воробьем Воробеичем. Кто у них прав?.. Оба шумели, оба дрались и подняли всех на ноги.

– Кто прав? Ах вы, озорники, Ерш Ершович и Воробей Воробеич!.. Право, озорники. Я обоих вас и накажу для примера… Ну, живо миритесь, сейчас же!

– Верно! – крикнули все хором. – Пусть помирятся…

– А Бекасика-песочника, который трудился, добывая червячка, я накормлю крошками, – решил трубочист. – Все и будут довольны…

– Отлично! – опять крикнули все.

Трубочист уже протянул руку за хлебом, а его и нет. Пока трубочист рассуждал, Воробей Воробеич успел его стащить.

– Ах, разбойник! Ах, плут! – возмутились все рыбы и все птицы.

И все бросились в погоню за вором. Краюшка была тяжела, и Воробей Воробеич не мог далеко улететь с ней. Его догнали как раз над рекой. Бросились на вора большие и малые птицы. Произошла настоящая свалка. Все так и рвут, только крошки летят в реку; а потом и краюшка полетела тоже в реку. Тут уж схватились за нее рыбы. Началась настоящая драка между рыбами и птицами. В крошки растерзали всю краюшку, и все крошки съели. Как есть ничего не осталось от краюшки. Когда краюшка была съедена, все опомнились и всем сделалось совестно. Гнались за вором Воробьем да по пути краденую краюшку и съели.
А веселый трубочист Яша сидит на бережку, смотрит и смеется. Уж очень смешно всё вышло… Все убежали от него, остался один только Бекасик-песочник.

– А ты что же не летишь за всеми? – спрашивает трубочист.

– И я полетел бы, да ростом мал, дяденька. Как раз большие птицы заклюют…

– Ну, вот так-то лучше будет, Бекасик. Оба остались мы с тобой без обеда. Видно, мало еще поработали…

Пришла Аленушка на бережок, стала спрашивать веселого трубочиста Яшу, что случилось, и тоже смеялась.

– Ах, какие они все глупые, и рыбки и птички. А я бы разделила всё – и червячка и краюшку, и никто бы не ссорился. Недавно я разделила четыре яблока… Папа приносит четыре яблока и говорит: «Раздели пополам, – мне и Лизе (сестра писателя. – Ред.)». Я и разделила на три части: одно яблоко дала папе, другое – Лизе, а два взяла себе.

Оцените произведение
( 3 оценки, среднее 4.33 из 5 )
Мурзилка
Добавить комментарий